...Издали Черная", приближаясь, сереет. За кадром забивают гвозди. "Г.Г." осторожно ползет вдоль стенки. Часы с кукушкой непрерывно кукуют. (Негромко). Из стены сбоку вылезает труба и выплевывает воду. По воде и камням ползает туман...
Искусство анимации каждым днем подбрасывает нам новые сюрпризы – вот и в виде работ недавнего выпускника Высших сценарно-режиссерских курсов Ивана Максимова, из чьего рабочего дипломного сценария, между прочим, и взяты приведенные выше цитаты,
Вы по-прежнему думаете, что анимация – это сюжет, это история, это "все понятно" - Посмотрите "5/4", где странные рисованные существа переливают воду из пустого в порожнее, смешно плюют на лысину, хлопают ногой мух на лбу, забивают и выдергивают гвозди, ходят по кругу и прочее.
Впрочем, все это делается в полном соответствии с одноименной музыкальной пьесой Дейва Брубека, где бесконечно повторяется, как зацикленный, этот нестандартный музыкальный ритм в "пять четвертей". Куда ведет нас такая никуда не ведущая музыка?!
Или вот еще его же сюжетец с романтичным названием "Слева направо" из фильма с шифрованным названием "ФРУ-89" (что означает всего-навсего "фрустрация" – состояние подавленных потребностей): некие "колбаски" колоритно и плавно текут слева направо, трансформируясь в самые забавные и страннейшие существа – руконоги, хвосторуки, безголовы и проч. Эти существа двигаются, непрестанно выворачиваясь наизнанку, или кувыркаясь, или то и дело лишаясь головы и т. д. И вся эта "эволюционирующая" текучая свора затекает в некую машину типа "мясорубки", откуда вываливается – на радость собачке – сахарная косточка. Наступает праздник живота...
Что же это за манера – уподоблять анимацию музыкальному произведению! А фильмам впрямую давать "музыкальные" названия – скажем, "Болеро".
Этак ни один литературовед ни в чем киноэкранном разобраться не сможет!
Максимов окончил Московский физико-технический институт по специальности "ядерная физика", работал в Институте космических исследований в отделе радиоастрономии, однако еще в школе его рисунки помещались в научных проспектах европейских конференций по физике плазмы в качестве пиктограмм разделов типа "Еlеctrоn Веаms". После – работал иллюстратором в разных журналах, затем – случайный мультлекторий в кинотеатре "Баррикады", где ведущий "проговорился" о существовании курсов. И – все, пропал человек для науки. И наконец родился художник Максимов. Своеобразен мир его фильмов. Взять хотя бы персонажей – они похожи на сильно увеличенных микробов или на зародыши неких невэрослеющих существ. Сам Ваня называет их персонажами младенческой души, ценя в них щенячью непосредственность и детскость. Лично мне это напоминает то ли Ива Танги, то ли Петра Камлера, и я начинаю пытать Ваню о возможных влияниях. – Ну да,– говорит он мне,– конечно, и голландская живопись, и американские писатели, и польские фильмы, и английские комиксы, и чешский сюрреализм, и Ян Лейница, и Владислав Старевич.. ° Словом, нормальная европейская подкованность. Кстати, а вам доводилось видеть фильмы Петра Камлера? Тогда вернусь к "5/4", где жужжат мухи, смешная птица с металлическими крыльями делает сальто в воздухе, некий чудик угукает в трубу, прыгают мальчики-пружинки-одноножкн, а лесенка поднимает... к обрыву в пропасть – и никакой тебе логики, кроме, само собой, логики абсурда- Сюрреализм, собственно, уже не роскошь. Ловишься на иное: на гипнотизм медленных плывучих перемещений, на текучесть ритма, на непредсказуемость дуновений некоего "визуального вет-ра", то и дело набегающего на экран. К тому же декларируемая простота и даже примитив экранных построений попахивают "дзеном", а это действительно большая новость для московской анимации. Подлинный сюжет в новой анимации – не литературная история, а пульсация эмоций, сочетание холодности и тепла, привязана к визуальному и звуковому впечатлению – и ничего больше. Подобный минимализм обнажает самые основы искусства анимации, освобождая ее от литературоцентриэма. Здесь художник непосредственно работает с энергетикой сотворяемых им форм, не попадаясь в капкан саморефлексии.
"Процесс ради самого процесса, – говорит сам режиссер о модели своего кино. – В небольшом фильме мне хочется передать ощущение от школьной перемены – такой напряженный сюрной "крутняк" в быстром темпе и с необычайной детской энергетикой".
Фильмы Вани Максимова пока все на один сюжет: энергетический. Ничего другого в них нет. Но ничего другого нет и вокруг нас в жизни. Переход на этот уровень в осмыслении экранной реальности можно сопоставить в физнке, например, с переходом от механики Ньютона к теории относительности Эйнштейна. Распадается очередная картина мира – но сам-то мир по-прежнему существует. Разрушение всегда.обнажает нерушимую основу. И эта основа вновь начинает "сквозить" в нашей богато камуфлированной сюжетами анимации. Ну что же, доброго сквозняка!